Тексты песен   >   Х > Хор Ин. Дамаскина > Зимняя ночь

Хор Ин. Дамаскина - Зимняя ночь - текст песни, слова, перевод, видео

Исполнитель: Хор Ин. Дамаскина

Название песни: Зимняя ночь

Дата добавления: 03.07.2022 | 08:56:02

Просмотров: 6

0 - текст верный

0 - текст неверный

Ознакомьтесь с текстом песни Хор Ин. Дамаскина - Зимняя ночь

С. С. Бехтѣевъ († 1954 г.)
S. S. Bekhtheev († 1954)
Видѣніе дивѣевской старицы. [1922.]
Vicue of the Diva old man. [1922.]


Зимняя ночь и трескучій морозъ на дворѣ;
Winter night and crackling frost to the yard;
Ели и сосны безмолвно стоятъ въ серебрѣ.
They ate and pines silently stand in silver.
Тихо, безлюдно, ни звука не слышно кругомъ;
Quietly, deserted, no sound is heard around;
Боръ вѣковой позабылся таинственнымъ сномъ.
Bor Vykova forgot about the mysterious dream.
Въ сизомъ туманѣ, надъ бѣлой поляной одна,
In the siza fog, above the white glade, one,
Робко, какъ призракъ, скользитъ золотая луна;
Timidly, like a ghost, a golden moon slides;
Блещетъ огнями на рыхлыхъ алмазныхъ снѣгахъ,
Shine with lights on loose diamonds,
Ярко играя на скитскихъ червонныхъ крестахъ,
Brightly playing the skittic chervon crosses,
Мирно обитель въ сугробахъ навѣянныхъ спитъ;
A peacefully monastery in the snowdrifts is sleeping;
Только вдали огонекъ одинокій блеститъ.
Only in the distance is the lonely lonely shine.
Въ кельѣ сосновой, окутанной трепетной мглой,
In the cell pine, shrouded in trembling haze,
Жарко лампада горитъ предъ Иконой Святой.
A hot lamp is burning before the icon of the saint.
Пламя, мерцая, то гаснетъ, то вспыхнувъ, дрожитъ;
The flame, flickering, then goes out, then flashed, trembles;
Старица Ксенья на образъ съ любовью глядитъ.
The old woman Ksenya looks at the image with love.
Катятся слезы изъ старенькихъ, слѣпенькихъ глазъ;
Tears roll from old, sloping eyes;
Шепчутъ уста: «О, Господь, заступись Ты за насъ!
The mouth whisper: “Oh, Lord, you are an entry for us!
Гибнетъ Россія; крамола по царству растетъ;
Perishable by Rossiya; Kramol in the kingdom is growing;
Мутитъ нечистый простой, православный народъ.
The unclean simple, Orthodox people stir up.
Кровь обагрила родные поля и лѣса;
Blood was stained with native fields and les;
Плачетъ и стонетъ кормилица наша земля.
Our land is crying and groaning.
Сжалься, Спаситель, надъ темной, безумной страной:
Close, the Savior, above the dark, crazy country:
Души смири, распаленныя долгой войной.
Souls humble, soldered by a long war.
Русь православная гибнетъ на радость врагамъ;
Orthodox Russia dies to the joy of enemies;
Сжалься Господь, не карай насъ по нашимъ грѣхамъ.
The Lord took pity, do not punish us in our Grham.
Боже Великій, создавшій и твердь и моря,
God great, creating and firmament and sea,
Къ намъ снизойди и верни намъ роднаго Царя!..»
To us down and return to us the relative of the king! .. "


* * *
* * *
Зимняя ночь и трескучій морозъ на дворѣ;
Winter night and crackling frost to the yard;
Ели и сосны безмолвно стоятъ въ серебрѣ.
They ate and pines silently stand in silver.
Тихо, безлюдно; ни звука не слышно кругомъ;
Quietly, deserted; No sound is heard around;
Боръ вѣковой позабылся таинственнымъ сномъ.
Bor Vykova forgot about the mysterious dream.
Жарко лампада горитъ предъ Иконой Святой;
A hot lamp is burning before the icon of the saint;
Старица смотритъ — и видитъ Христа предъ собой:
The old woman looks - and sees Christ before him:
Скорбныя очи съ любовью глядятъ на нее,
The mournful eyes look at her with love,
Словно хотятъ успокоить, утѣшить ее,
As if they want to reassure, to drop it,
Нѣжно сказавъ: «— Не печалься убогая дщерь,
It is not possible to say: “ - Do not sadden the wretched daughter,
Духомъ не падай, надѣйся, молися и вѣрь».
Don’t fall in spirit, go across, pray and Vir. ”
Робко лампада, мерцая во мракѣ, горитъ;
Timidly lamp, flickering into the darkness, burns;
Старица скорбно, во мглу, въ безпредѣльность глядитъ.
The old woman is mournful, in the darkness, in trial looks.
Смотритъ и видитъ, молитву честную творя, —
Looks and sees, honest prayer, -
Рядомъ съ Христомъ Самаго Страстотерпца Царя!
Near Christ with the Samago Passion of the Tsar!
Ликъ его скорбенъ; печаль на державномъ лицѣ;
His face is mourned; sadness on the sovereign of faces;
Вмѣсто короны стоитъ онъ въ терновомъ вѣнцѣ;
In the way, the crown stands in the thorns of the thumb;
Капли кровавыя тихо спадаютъ съ чела;
Drops of the bloody quietly fall from the brow;
Дума глубокая въ складкахъ бровей залегла.
Duma deep in the folds of the eyebrows lay.
Смотритъ отшельница, смотритъ, и чудится ей —
Looks a hermit, looks, and appears to her -
Въ обликъ единый сливаются въ безднѣ тѣней
In the appearance of a single merge in the abyss
Образъ Господень и Образъ Страдальца-Царя...
The image of the Lord and the image of the sufferer-king ...
Молится Ксенья, смиренною вѣрой горя:
Ksenya prays, humble owl grief:
«Боже Великій, единый, безгрѣшный, святой,
“God is great, one, free, saint,
Сущность видѣнья рабѣ бесталанной открой;
The essence of the vision of the slave is open;
Умъ просвѣти, чтобъ могла я душою понять
Mind to enlighten, so that I can understand the soul
Воли Твоей недоступную мнѣ благодать!..»
Your will, inaccessible to the best! .. "


* * *
* * *
Зимняя ночь и трескучій морозъ на дворѣ;
Winter night and crackling frost to the yard;
Ели и сосны безмолвно стоятъ въ серебрѣ.
They ate and pines silently stand in silver.
Тихо, безлюдно; ни звука не слышно кругомъ;
Quietly, deserted; No sound is heard around;
Боръ вѣковой позабылся таинственнымъ сномъ.
Bor Vykova forgot about the mysterious dream.
Жарко лампада предъ Образомъ Спаса горитъ;
A hot lamp before the Savior is burning;
Старица Ксенья во мглу въ безпредѣльность глядитъ.
The old woman Ksenya in the darkness in the trial looks.
Видитъ она — лучезарный, нездѣшній чертогъ;
She sees - radiant, unhealthy Chertog;
Въ храминѣ столъ установленъ, стоитъ поперекъ:
The table is installed in the temple, it stands across:
Яства и чаши для званныхъ стоятъ;
Dishes and bowls for those called;
И съ Іисусомъ Двѣнадцать за брашной сидятъ,
And with ysus two -year -old sitting, they are sitting,
И за столомъ, ближе всѣхъ, одесную Его,
And at the table, closer to all, she is right away,
Видитъ она Николая, Царя своего.
She sees Nicholas, her king.
Кротокъ и свѣтелъ Его торжествующій Ликъ,
Mole and his triumphant face,
Будто Онъ счастье желанное сердцемъ постигъ,
As if he had a desired happiness with heart, he comprehended
Будто открылись Его свѣтозарнымъ очамъ
As if opened by his life -haired eyes
Тайны, незримыя нашимъ грѣховнымъ глазамъ,
Secrets invisible to our gross eyes,
Блещетъ въ алмазахъ Его драгоцѣнный вѣнецъ;
Blacks in the diamonds of his precious Vanets;
Съ плечь ниспадаетъ порфиры червленный багрецъ;
From the shoulder, the porphys of the worm -baked buggar falls;
Свѣтелъ, какъ солнце, державный, ликующій взоръ;
Svel, like the sun, sovereign, jubilant gaze;
Ясенъ, какъ неба лазурный просторъ.
Jasen, like the sky, azure scope.
Падаютъ слезы изъ старенькихъ, слѣпенькихъ глазъ:
Tears fall from old, sloping eyes:
«Батюшка Царь, помолись Ты, кормилецъ за насъ!»
"Father king, you pray, the breadwinner for us!"
Шепчетъ старушка, и тихо разверзлись уста;
The old woman whispers, and the mouth opened softly;
Слышится слово, завѣтн
The word is heard, the head