Альбер Камю - Молчание - текст песни, слова, перевод, видео

Исполнитель: Альбер Камю

Название песни: Молчание

Дата добавления: 07.04.2023 | 14:20:05

Просмотров: 5

0 - текст верный

0 - текст неверный

Ознакомьтесь с текстом песни Альбер Камю - Молчание

radiomayak.ru/shows/episode/id/1380952/
radiomayak.ru/shows/episode/id/1380952/
yadi.sk/i/XVTtH6dtxnJY6
yadi.sk/i/xvtth6dtxnjy6


00:24
00:24
Давно наступила зима, а над городом, уже пробудившимся от сна, вставал поистине лучезарный день. За молом голубизна моря сливалась с сияющей лазурью неба. Но Ивар не замечал этого. Он тащился на велосипеде вдоль бульваров, господствовавших над портом. Больную ногу он держал неподвижно на подножке, заменяющей педаль, а здоровой работал изо всех сил, одолевая мостовую, ещё влажную от ночной сырости. Он ехал, не поднимая головы, скрючившись над рулём, по привычке старался держаться поодаль от трамвайных рельсов, хотя по ним уже не ходил трамвай, вильнув в сторону, уступал дорогу нагонявшим его машинам и время от времени откидывал локтем за спину съезжавшую сумку, в которую Фернанда положила ему завтрак. При этом он с горечью думал о содержимом сумки. Вместо его любимого омлета по-испански или бифштекса, жаренного на оливковом масле, между двумя ломтями хлеба был всего только кусок сыру.
Winter has long come, and over the city, already awakened from sleep, I got up truly a radiant day. For the milk, the blue of the sea merged with the shining azure of the sky. But Ivar did not notice this. He was dragging on a bicycle along the boulevards that prevailed over the port. He kept a sore leg motionlessly on the footboard replacing the pedal, and worked healthy with all his might, defeating the bridge, still wet from night dampness. He rode, without raising his head, twisting over the steering wheel, out of habit, he tried to stay at a distance from the tram rails, although he no longer walked along them, waging to the side, gave way to the cars that were catching him up and from time to time he threw his elbow behind his back, into which the giving bag, into which Fernanda put him breakfast. At the same time, he was bitterly thinking about the contents of the bag. Instead of his beloved omelet in Spanish or a beefste, fried in olive oil, between the two slices of bread there was only a piece of cheese.


02:50
02:50
Когда ему было двадцать лет, он не мог наглядеться на море: оно обещало ему счастливые часы на пляже в субботу и в воскресенье. Несмотря на свою хромоту, а может быть, именно из-за неё он всегда любил плавать. Но прошли годы, он женился на Фернанде, родился мальчонка, и, чтобы сводить концы с концами, пришлось по субботам оставаться на сверхурочные в бочарне, а по воскресеньям халтурить на стороне. Мало-помалу он отвык утолять в эти дни буйство крови. Глубокая и прозрачная вода, горячее солнце, девушки, жизнь тела - другого счастья не знали в их краю. А это счастье проходило вместе с молодостью. Ивар по-прежнему любил море, но только на исходе дня, когда вода в бухте слегка темнела. В этот час приятно было сидеть на террасе дома в свежей рубашке, которую Фернанда умела так хорошо погладить, перед запотевшим стаканом анисовки.
When he was twenty years old, he could not look at the sea: it promised him a happy watch on the beach on Saturday and Sunday. Despite his lameness, or maybe precisely because of her he always loved to swim. But the years passed, he married Fernanda, a boy was born, and in order to make ends meet, he had to stay on the overtime in the boocar on Saturdays, and hacking on the side on Sundays. Little by little, he hesitated to quench these days a riot of blood. Deep and transparent water, hot sun, girls, the life of the body - they did not know other happiness in their region. And this happiness passed with youth. Ivar still loved the sea, but only at the end of the day, when the water in the bay was slightly dark. At this hour, it was pleasant to sit on the terrace of the house in a fresh shirt, which Fernanda knew how to stroke so well, in front of a fogged glass of anisovka.


05:50
05:50
Бочарное дело, которому создавало угрозу строительство наливных судов и производство автоцистерн, не очень-то процветало. Делали все меньше и меньше бочонков и бочек и главным образом чинили уже имеющиеся большие чаны. Дела у хозяев шли неважно, это верно, но они хотели все же сохранить свои прибыли; проще всего им казалось заморозить заработную плату, несмотря на рост цен. Как быть бочарам, когда исчезает бочарный промысел? Профессию не меняют, если приобрести её было не так-то просто. А это была трудная профессия, она требовала долгого обучения. Редко встречается хороший бочар, который пригоняет изогнутые клёпки, крепит их на огне и стягивает железными обручами почти герметически, не пользуясь ни рафией, ни паклей. Ивар это знал и гордился этим. Переменить профессию ничего не стоит, но отказаться от того, что умеешь, от своего собственного мастерства - это нелегко.
The boocar business, which was threatened with the construction of bulk vessels and the production of tankers, did not really flourish. They did less and fewer barrels and barrels and mainly repaired the existing large vats. The affairs of the owners did not go, this is true, but they still wanted to save their profits; The easiest way seemed to them to freeze wages, despite the increase in prices. How to be to the Bocharam when a barrel fishing disappears? The profession is not changed if it was not so simple to purchase it. And it was a difficult profession, she demanded a long training. There is rarely a good boocar, who brings up curved scenes, attaches them to the fire and pulls it off with iron hoops almost hermetically, not using either Rafia or Pacley. Ivar knew this and was proud of it. It costs nothing to change the profession, but it is not easy to abandon what you can do from your own skill.
Хорошая профессия не имела применения, податься было некуда, приходилось смириться. Но и смириться было нелегко. Это значило придерживать язык, не имея возможности по-настоящему спорить, и каждое утро, отправляясь на работу, чувствовать, как накапливается усталость, а в конце недели получать то, что вам изволят дать, то есть гроши, которых не хватает на жизнь, потому что изо дня в день всё дорожает.
A good profession had no application, there was nowhere to go, I had to come to terms. But it was not easy to reconcile. This meant to hold the language, not having the opportunity to really argue, and every morning, going to work, to feel how fatigue accumulates, and at the end of the week to receive what you will be deigned to give, that is, pennies that are not enough for life, because That everything is getting more expensive every day.
Смотрите так же

Альбер Камю - Миф о Сизифе

Все тексты Альбер Камю >>>