Тексты песен   >   М > Максим Мяков > Мне снилось, что Бродский был человеком-храмом...

Максим Мяков - Мне снилось, что Бродский был человеком-храмом... - текст песни, слова, перевод, видео

Исполнитель: Максим Мяков

Название песни: Мне снилось, что Бродский был человеком-храмом...

Дата добавления: 15.04.2023 | 20:26:07

Просмотров: 1

0 - текст верный

0 - текст неверный

Ознакомьтесь с текстом песни Максим Мяков - Мне снилось, что Бродский был человеком-храмом...

Мне снилось, что Бродский был человеком-храмом, повсюду носящим с собою хрустальный дом,
I dreamed that Brodsky was a guard man, everywhere wearing a crystal house with him,
Индейской мудрости был вигвамом, наполненным свежесколотым хрупким льдом.
Indian wisdom was a wigwam filled with freshly fragile ice ice.
Мне снилось, что Пушкин стрелял по Данте, и ни один не признал ошибки.
I dreamed that Pushkin shot at Dante, and not one recognized mistakes.
Я чётко помню, как Команданте, забыв про пытку, тянулся шипкой.
I clearly remember how the commandant, forgetting about torture, stretched out a spike.


(Поклон крадущего рифму - Мастеру). Мы отражаемся на стекле,
(The bow of the steady rhyme is the master). We are reflected on the glass,
Но кажемся сами себе бесстрастными и припечатанными к земле.
But we look like ourselves with impassive and printed to the ground.
Немного жарко - три тыщи градусов, а зубы стукают марш-озноб,
A little hot - three thousand degrees, and the teeth knock on the march,
Среди метафор, синекдох, пафосов, пожалуй, худшую в мире троп
Among the metaphors, synechah, pathos, perhaps the worst paths in the world


Рисуют линию три старухи, сияют зубом, прядут узор.
Three old women draw a line, shine with a teeth, spin the pattern.
О, как прекрасно твоё "хи-хи", озорная вечность, как тёмен взор.
Oh, how beautiful your "hi-hee" is mischievous, like a Tomen's eyes.
И ведь верхушки таёжных сосен видали многие сотни лет,
And after all, the tops of the taiga pines have seen many hundreds of years,
Но даже им неизвестна осень, где счастье есть, а печали нет.
But even they unknown autumn, where there is happiness, but there is no sadness.


Я знаю, что Бродский был человеком-храмом. И знание это сравнимо с полётом вниз:
I know that Brodsky was a guard man. And knowledge is comparable to the flight down:
Мы разбегаемся, долго падаем. На граните мы проступаем смолою лиц.
We scatter, fall for a long time. On granite, we appear with a resin of faces.
Наш отпечаток в веках останется, он будет остр, прозрачен, чист
Our imprint will remain for centuries, it will be sharp, transparent, clean
Когда-нибудь об него поранится хороший парень, танцуя твист.
Someday, a good guy will be injured, dancing a twist.


И жизнь его в тот же миг изменится, в его отраву проникнет кровь
And his life will change at the same moment, blood will penetrate his poison
И заиграет она, и вспенится, и не излечится в нём любовь
And she will play, and will foam, and love will not be cured in him
К таёжным соснам, хрустальным храмам, бессмертным звездам и болтовне,
To taiga pines, crystal temples, immortal stars and chatter,
Огонь небесный, гори вигвамом, гори извечно, гори во мне!
Heavenly Fire, Gori Vigwam, Gori Ever, Gori in me!