Сном называй, ворожбой, искушеньем,
Call the dream, a vain, a temptation,
но - чуть разглядев этот праздник чумной -
But - after a little looking at this holiday of the plague -
я возомнил, будто он соглашеньем,
I imagined that he was agreeing
пускай краткосрочным, но связан со мной.
Let the short -term, but connected with me.
Без году неделя в цирке, меньше, чем тот ворон на Майорке,
Without a year, a week is in a circus, less than that raven on the Mallorca,
будь я - ну, хотя бы не птенец, тогда оно бы - туда-сюда.
If I were - well, at least not a chick, then it would be back and forth.
Мне же словно кто-то подмигнул - и вот, один во всей галёрке,
It was as if someone winked at me - and now, one in the whole gallery,
обмер я и воздух обнял, не исчезнуть чтобы. Что да то да.
I measured the air and hugged, do not disappear so that. What yes yes.
Кровь осеклась, бормоча "поздно, поздно".
Blood stopped, muttering "late, late."
Душа заметалась, сама не своя.
The soul swept away, itself is not its own.
Словно у всех на глазах виртуозно
As if everyone's eyes are virtuoso
не рыжий ковёрный споткнулся, а я.
Not the red heaps stumbled, but me.
Словно в заводной шкатулке вентиль или клапан, там не важно,
As if in a crook box a valve or valve, it does not matter there,
сбился, ноту взял и отпустить не мог, о чудо, аж полчаса.
He lost, took a note and could not let go, lo and about half an hour.
Всякий звук умолк, а этот нет, и - вполрезьбы, но так протяжно -
Every sound fell silent, but this one is not, and - I was very long, but so long -
длился, не кончался, не кончался он, покуда не кончился.
He lasted, did not end, he did not end, as long as he did not end.
Семь с той поры январей незаметных
Seven from the other time of the January of the invisible
в архив отошло и быльём поросло.
It went into the archive and the past.
Помню ещё, что крикун в позументах
I also remember that the screaming in the positions
картавил, но это меня не спасло.
Kartavil, but it did not save me.
Я и не расслышал толком, что он объявлял, вертя фасадом.
I did not really hear what he announced, twisting the facade.
Видно, речь его и впрямь была скорей корява, чем вычурна.
It can be seen that his speech was really rather Koryava than elaborate.
Понял я лишь то, что неширок под ним помост и рядом-рядом -
I only understood that the pier under it was a platform and a nearby rod -
бездна. Глубже впадины морской. Черней зуава. Черным-черна.
abyss. Deeper than the hollow of sea. Bin of Zuava. Black Black.
Врач говорит: магистраль не задета.
The doctor says: the highway is not hurt.
Испуг излечим. Но могло б и убить.
We will cure the fright. But it could be killed.
Цирк отступил. Расцвела оперетта.
The circus retreated. Opeetta flourished.
Любить ли её? Слух прошёл, что любить.
Should I love her? The rumor passed that to love.
Впрочем, тут и "да" и "нет" верны, пиши рецепт, какой охота.
However, here “yes” and “no” are true, write a recipe, what a hunt.
Легче не бывало, не бывало, не бывало экзамена.
It was not easier, it didn’t happen, there was no exam.
Кто-то и тебя потом с шарманкою сравнит, в которой что-то
Someone will compare you with a barmark later, in which something
долго замирало, замирало, замирало... И замерло.
It freezed for a long time, freezed, freezed ... and froze.
1997
1997
Михаил Щербаков - Спит Гавана, спят Афины
Михаил Щербаков - Восточная песня 1
Михаил Щербаков - 18-й февраль
Михаил Щербаков - Под знаменем Фортуны...
Михаил Щербаков - Тоска по Родине
Все тексты Михаил Щербаков >>>