Тревожный обломок старинных потёмок,
An alarming fragment of ancient dreams
Дитя позабытых народом царей,
A child of the kings forgotten by the people,
С мерцанием взора на зыби Босфора
With a flicker of gaze on the swell of the Bosphorus
Следит беззаботный полёт кораблей.
The carefree flight of ships monitors.
Прекрасны и грубы влекущие губы
Light and rude lips
И странно-красивый изогнутый нос,
And a strange-beautiful curved nose,
Но взоры унылы, как холод могилы,
But gaze are dull, like the cold of the grave,
И страшен разбросанный сумрак волос.
And scattered dusk of hair is terrible.
У ног её рыцарь надменный, как птица,
At the feet of her knight is arrogant like a bird,
Как серый орёл пиренейских снегов.
Like a gray eagle of the Pyreneic snow.
Он отдал сраженья за стон наслажденья,
He gave the battle for the moan of pleasure,
За женский, доступный для многих альков.
For women, accessible to many alcoves.
Напрасно гремели о нём менестрели,
In vain rattled about him Menstrel,
Его отличали в боях короли —
He was distinguished in the battles of kings -
Он смотрит, безмолвный, как знойные волны,
He looks, silent, like sultry waves,
Дрожа, увлекают его корабли.
Trembling, captivated by his ships.
И долго он будет ласкать эти груди
And for a long time he will caress these breasts
И взором ловить ускользающий взор,
And catch an elusive gaze with a look,
А утром, спокойный, красивый и стройный,
And in the morning, calm, beautiful and slender,
Он голову склонит под меткий топор.
He will bow his head under a well -aimed ax.
И снова в апреле заплачут свирели,
And again in April they will pay pigs,
Среди облаков закричат журавли,
Cranes will scream among the clouds,
И в сад кипарисов от западных мысов
And in the garden of the cypress from Western capes
За сладким позором придут корабли.
Ships will come for sweet shame.
И снова царица замрёт, как блудница,
And again, the queen will stake up like a harlot,
Дразнящее тело своё обнажив.
The teasing body is exposing his own.
Лишь будет печальней, дрожа в своей спальне:
It will only be sadder, trembling in his bedroom:
В душе её мёртвый останется жив.
In her soul, her dead will survive.
Так сердце Комнены не знает измены,
So the heart of Komnena does not know betrayal,
Но знает безумную жажду игры
But he knows the crazy thirst for the game
И тёмные муки томительной скуки,
And dark flour of languid boredom,
Сковавшей забытые смертью миры.
The worlds that have been forgotten by the death.
Николай Гумилёв - Слово
Николай Гумилёв - Я сам над собой насмеялся...
Николай Гумилёв - Свидание
Николай Гумилёв - Я жду исполненный укоров
Николай Гумилёв - Над городом плывет ночная тишь
Все тексты Николай Гумилёв >>>
