Валентин Клементьев - Николай Тряпкин - Стихи о борьбе с религией - текст песни, слова, перевод, видео

Исполнитель: Валентин Клементьев

Название песни: Николай Тряпкин - Стихи о борьбе с религией

Дата добавления: 07.06.2021 | 21:28:03

Просмотров: 2

0 - текст верный

0 - текст неверный

Ознакомьтесь с текстом песни Валентин Клементьев - Николай Тряпкин - Стихи о борьбе с религией

Стихи о борьбе с религией
Poems about the fight against religion


Раз приходит отец – вечерком, с трудового ристанья,
Once the father comes - in the evening, from labor rhysthana,
Покрутил моё ухо и чуть посвистал «Ермака».
Twisted my ear and I have a little posted "Ermak".
«Ты слыхал, удалец? Получил я сегодня заданье –
"Did you heard, delets? I received a task today -
Завтра храм разгружать. Пресвятых раскулачим слегка».
Tomorrow the temple unload. Most Holy Spleach Slightly. "


«А что будет потом?» – «А потом-то кратки уже сборы:
"What's next?" - "And then the briefs are already fees:
С полутонны взрывчатки – и вихорь к седьмым небесам.
From halftone explosives - and Vikhore to the seventh heavens.
Заходи-ка вот завтра. Заглянешь там в Божьи каморы.
Come on here tomorrow. We will get out there in God's kamors.
Покопаешься в книгах. Сварганю что-либо и сам».
Right in books. I gang something and myself. "


А во мне уже юность звенела во все сухожилья
And in me already younth rang all the tendons
И взывала к созвездьям и к вечным скрижалям земли.
And cried to the constellations and to the eternal srices of the Earth.
А за полем вечерним, расправив закатные крылья,
And behind the evening field, installing sunset wings,
Византийское чудо сияло в багряной пыли.
Byzantine miracle was shining in a buggy dust.


Я любил эти главы, взлетавшие к высям безвестным,
I loved these chapters, whipped by obsessed unfortunately,
И воскресные звоны, и свист неуёмных стрижей.
And Sundays, and whistling of unprecedented haircuts.
Этот дедовский храм, украшавший всю нашу окрестность
This Dedovsky Temple, who adorned the whole of our neighborhood
И всю нашу юдоль освящавший короной своей!
And all our Yudol sanctified his crown!


Пусть не чтил я святых и, на церковь взглянув, не крестился,
Let him not honor the saints and looked at the church, he was not baptized,
Но, когда с колокольни звала голосистая медь,
But when the bell tower called dwying copper,
Заходил я в притвор, и смиренно в дверях становился,
I came in the floor, and I got humbly in the door,
И смотрел в глубину, погружённую в сумрак на треть.
And looked in the depth, immersed in dusk by a third.


Замирала душа, и дрожало свечное мерцанье,
Shouted the soul, and trembled a candle Merzian
А гремящие хоры свергали волну за волной.
And the rattling choirs overthrew the wave for the wave.
И всё чудилось мне, что ступил я в предел Мирозданья
And everything mounted to me that I stepped on the limit of the Mirozdan
И что вечность сама возжигала огни предо мной.
And that the eternity itself fired the lights before me.


Нет, не с Богом я был и не в храме стоял деревенском,
No, I was not with God, I was not in the temple stood rustic,
И душа замирала совсем под другим вольтажом.
And the soul fell at all under a different voluntary.
Эти вещие гимны, летящие к высям вселенским!
These prophetic hymns flying to the felling universal!
Это бедное сердце, омытое лучшим дождём!..
This is a poor heart, washed by the best rain! ..


И пришёл я туда – посмотреть на иную заботу!
And I came there - look at anyone!
Не могу и теперь позабыть той печальной страды, –
I can not now forget the sad suffer, -
Как отцовские руки срывали со стен позолоту,
How father's hands disappeared from the walls of gilding,
Как отцовский топор оставлял на иконах следы.
As a father's ax left the traces on icons.


Изломали алтарь, искрошили паркетные плиты,
Altar broke, sparkled parquet plates,
И горчайшая пыль закрывала все окна кругом.
And the gross dust covered all windows around.
И стояли у стен наши скорбные тётки Улиты,
And stood at the walls of our sorrowful aunt ulities,
Утирая слезу бумазейным своим лоскутком.
Sucking a tear with a piece of paper with his flap.


А потом я смотрел, как дрожали отцовские руки,
And then I watched my father's hands trembled,
Как напарник его молчаливо заглатывал снедь…
As a partner, he silently swallowed to sleep ...
Ничего я не взял, ни единой припрятанной штуки,
I did not take anything, nor the uniform stuff,
И смотрел по верхам, чтобы людям в глаза не смотреть.
And looked at the tops so that people do not look into the eyes.


Я любил эти своды, взлетавшие к высям безвестным,
I loved these vaults, having taken away to the obsess
И воскресные хоры, и гулы со всех ступеней…
And Sunday choirs, and the hums from all the steps ...
Этот дедовский храм, возведённый строителем местным
This Dedovsky temple built by the builder is local
И по грошику собранный в долах Отчизны моей!
And on the penny assembled in the doors of my fraud!


И смотрел я туда, где сновало стрижиное племя,
And I watched there, where the stripping tribe was again,
Залетая под купол, цепляясь за каждый карниз.
Wall under the dome, clinging for every cornice.
И не знал я тогда, что запало горчайшее семя
And I did not know then that the gross seed wasted
В это сердце моё, что грустило у сваленных риз.
In this heart, mine, what was sad at the feasible riz.


И промчатся года, и развеется сумрак незнанья,
And the year will be sold, and Surak is unwinding,
И припомнится всё – этот храм, и топор, и стрижи, –
And everything will be remembered - this temple, and the ax, and the hairstyles, -
И про эти вот стены сложу я вот это сказанье
And about these walls I will gradually
И высокую Песнь, что споётся у этой межи.
And a high song that will take this mezh.


Пусть послухает внук – и на деда не смотрит столь криво:
Let his grandson listen to - and the grandfather does not look so crookedly:
Хоть и робок бывал, а любил всё же правду старик!..
Although the timers were, but I loved the truth of the old man! ..
Ты прости меня, Боже, за поздние эти порывы
You forgive me, God, for later these gusts
И за этот мой горестный крик.
And for this my horde cry.


Стихотворение Николая Тряпкина в прочтении народного артиста России Валентина Клементьева. видео подготовлено Бюро пропаганды художественной литературы СП России реж.И.Панкова. музыка И.С.Баха
The poem of Nikolai Rollykina in reading the People's Artist of Russia Valentina Clementieva. Video prepared a bureau of promoting fiction joint ventures of the joint venture of Russia Rezh.I. Pankov. Music I.S. Bakha