Тексты песен   >   O > Ode to a Nightingale by John Keats > read by Ben Whishaw

Ode to a Nightingale by John Keats - read by Ben Whishaw - текст песни, слова, перевод, видео

Исполнитель: Ode to a Nightingale by John Keats

Название песни: read by Ben Whishaw

Дата добавления: 14.08.2024 | 15:10:23

Просмотров: 2

0 - текст верный

0 - текст неверный

Ознакомьтесь с текстом песни Ode to a Nightingale by John Keats - read by Ben Whishaw

Ода Соловью
Ode to the Nightingale


От боли сердце замереть готово,[1]
My heart is ready to freeze from pain, [1]
И разум — на пороге забытья,
And my mind is on the threshold of oblivion,
Как будто пью настой болиголова.
As if I were drinking hemlock infusion.
Как будто в Лету погружаюсь я;
As if I were plunging into oblivion;
Нет, я не завистью к тебе томим,
No, I am not tormented by envy of you,
Но переполнен счастьем твой напев, —
But your melody is overflowing with happiness, —
И внемлю, легкокрылая Дриада,
And I listen, light-winged Dryad,
Мелодиям твоим,
To your melodies,
Теснящимся средь буковых дерев,
Crowding among the beech trees,
Среди теней полуночного сада.
Among the shadows of the midnight garden.


О, если бы хотя глоток вина
Oh, if only a sip of wine
Из глубины заветного подвала,
From the depths of the cherished cellar,
Где сладость южных стран сохранена —
Where the sweetness of the southern lands is preserved —
Веселье, танец, песня, звон кимвала;
Merrymaking, dance, song, the ringing of a cymbal;
О, если б кубок чистой Иппокрены,
Oh, if only the cup of pure Hippocrene,
Искрящийся, наполненный до края,
Sparkling, filled to the brim,
О, если б эти чистые уста
Oh, if only these pure lips
В оправе алой пены
In a frame of scarlet foam
Испить, уйти, от счастья замирая,
To drink, to leave, dying from happiness,
Туда, к тебе, где тишь и темнота.
There, to you, where there is silence and darkness.


Уйти во тьму, угаснуть без остатка,
To go into darkness, to fade away completely,
Не знать о том, чего не знаешь ты,
To not know what you do not know,
О мире, где волненье, лихорадка,
About the world where there is excitement, fever,
Стенанья, жалобы земной тщеты;
Wailings, complaints of earthly vanity;
Где седина касается волос,
Where gray hair touches the hair,
Где юность иссыхает от невзгод,
Where youth dries up from adversity,
Где каждый помысел — родник печали,
Where every thought is a spring of sorrow,
Что полон тяжких слёз;
Full of heavy tears;
Где красота не доле дня живёт
Where beauty does not live for a day
И где любовь навеки развенчали.
And where love is forever dethroned.


Но прочь! Меня умчали в твой приют
But away! I was carried away to your refuge
Не леопарды вакховой квадриги, —
Not by the leopards of Bacchus' quadriga, —
Меня крыла Поэзии несут,
I am carried by the wings of Poetry,
Сорвав земного разума вериги, —
Having torn off the chains of earthly reason, —
Я здесь, я здесь! Крутом царит прохлада,
I am here, I am here! Coolness reigns steeply,
Луна торжественно взирает с трона
The moon solemnly looks down from the throne
В сопровожденье свиты звездных фей;
Accompanied by a retinue of star fairies;
Но тёмен сумрак сада;
But the twilight of the garden is dark;
Лишь ветерок, чуть вея с небосклона,
Only a breeze, barely blowing from the sky,
Доносит отсветы во мрак ветвей.
Brings reflections into the darkness of the branches.


Цветы у ног ночною тьмой объяты,
The flowers at my feet are embraced by the darkness of the night,
И полночь благовонная нежна,
And the fragrant midnight is tender,
Но внятны все живые ароматы,
But all the living aromas are distinct,
Которые в урочный час луна
Which the moon at the appointed hour
Дарит деревьям, травам и цветам,
Gives to the trees, grasses and flowers,
Шиповнику, что полон сладких грёз,
To the rose hips, which are full of sweet dreams,
И скрывшимся среди листвы и терний,
And hidden among the foliage and thorns,
Уснувшим здесь и там.
Asleep here and there.
Соцветьям мускусных тяжелых роз,
To the inflorescences of musky heavy roses,
Влекущих мошкару порой вечерней.
Attracting midges at evening time.


Я в Смерть бывал мучительно влюблён, —
I was painfully in love with Death, —
Когда во мраке слышал это пенье,
When in the darkness I heard this song,
Я даровал ей тысячи имён,
I gave her thousands of names,
Стихи о ней слагая в упоенье;
Composing poems about her in rapture;
Быть может, для нее настали сроки,
Perhaps the time has come for her,
И мне пора с земли уйти покорно,
And it is time for me to leave the earth humbly,
В то время как возносишь ты во тьму
While you are lifting up into the darkness
Свой реквием высокий, —
Your lofty requiem, —
Ты будешь петь, а я под слоем дерна
You will sing, and I, under a layer of turf,
Внимать уже не буду ничему.
Will no longer listen to anything.


Но ты, о Птица, смерти непричастна, —
But you, O Bird, are not a part of death, —
Любой народ с тобою милосерд.
Every nation is merciful with you.
В ночи все той же песне сладкогласной
In the night, the same sweet-voiced song
Внимал и гордый царь, и жалкий смерд;
Was listened to by both the proud king and the pitiful peasant;
В печальном сердце Руфи[2], в тяжкий час,
In the sad heart of Ruth[2], in a difficult hour,
Когда в чужих полях брела она,
When she wandered in foreign fields,
Все та же песнь лилась проникновенно, —
The same song flowed penetratingly, —
Та песня, что не раз
The song that more than once
Влетала в створки тайного окна
Flew through the shutters of a secret window
Над морем сумрачным в стране забвенной.
Over the gloomy sea in a forgotten land.


Забвенный! Это слово ранит слух,
Forgotten! This word hurts the ear,
Как колокола глас тяжелозвонный.
Like the heavy ringing voice of a bell.
Прощай! Перед тобой смолкает дух —
Farewell! Before you the spirit falls silent —
Воображенья гений окрыленный.
The winged genius of imagination.
Прощай! Прощай! Напев твой так печален,
Farewell! Farewell! Your melody is so sad,
Он вдаль скользит — в молчание, в забвенье.
It glides into the distance — into silence, into oblivion.
И за рекою падает в траву
And beyond the river it falls into the grass
Среди лесных прогалин, —
Among the forest clearings, —
Что было это — сон иль наважденье?
What was this — a dream or an obsession?
Проснулся я — иль грежу наяву?
Have I woken up — or am I daydreaming?