Rudimentary Peni - Better Not Born - текст песни, слова, перевод, видео

Продолжать жить казалось чертовски бесполезным делом. Больше никаких репетиторов - средняя школа в сентябре следующего года, что, вероятно, будет чертовски скучно, поскольку невозможно быть таким же свободным и легким, как во время коротких отрывков в соседней школе на Слейтер-авеню... О, черт! Почему бы вообще не избавиться от сознания?... Вся жизнь человека была всего лишь космической секундой, так что я не мог многого упустить. Единственной проблемой был метод. Я не любил грязных выходов, а достойные найти было сложно. По-настоящему хорошие яды достать было трудно — те, что в моей химической лаборатории (я восстановил это заведение в подвале нового помещения), были грубыми и болезненными. Пули были брызгающими и ненадежными. Повешение было позорным. Кинжалы были грязными, если только не было возможности разрезать запястье в чаше с теплой водой — и даже это имело свои недостатки, несмотря на хороший римский прецедент. Падение со скалы было прямо-таки вульгарным, учитывая вероятное состояние останков. Что ж, больше всего меня соблазняла теплая, мелководная, заросшая тростником река Баррингтон, расположенная на восточном берегу залива. Я ездил туда на велосипеде и задумчиво рассматривал его. (Тем летом я всегда катался на велосипеде, желая быть как можно дольше вдали от дома, поскольку мое жилище напоминало мне дом, который я потерял). Как легко было бы пробраться сквозь кусты и лежать ничком в теплой воде до тех пор, пока не наступит забвение. Сначала было какое-то булькающее или удушающее неприятное ощущение, но вскоре оно проходило. Потом долгая, мирная ночь небытия... Чем я наслаждался от мифического начала вечности до 20 августа 1890 года. Все чаще и чаще я смотрел на реку сонными солнечно-золотыми летними днями. Мне нравилось думать о красоте солнца, синей реки, зеленых берегов и далекого белого шпиля, как будто они окутывают меня в последний раз - это было так, как если бы элемент мистической космической красоты растворял меня, и все же некоторые элементы - особенно научное любопытство и ощущение мировой драмы - удерживало меня. Многое во вселенной сбивало меня с толку, но я знал, что смогу найти ответы в книгах, если проживу и учусь дольше. То, что должно ползать, научилось ходить.