Тексты песен   >   Е > Евг. Евтушенко > Облако в штанах. Часть 1

Евг. Евтушенко - Облако в штанах. Часть 1 - текст песни, слова, перевод, видео

Исполнитель: Евг. Евтушенко

Название песни: Облако в штанах. Часть 1

Дата добавления: 02.10.2021 | 15:24:02

Просмотров: 13

0 - текст верный

0 - текст неверный

Ознакомьтесь с текстом песни Евг. Евтушенко - Облако в штанах. Часть 1

Вы думаете, это бредит малярия?
Do you think it's ragged malaria?


Это было,
It was,
было в Одессе.
It was in Odessa.


"Приду в четыре",- сказала Мария.
"I will come to four," said Maria.
Восемь.
Eight.
Девять.
Nine.
Десять.
Ten.


Вот и вечер
So evening
в ночную жуть
in the night horror
ушел от окон,
left windows
хмурый,
frowning,
декабрый.
decaber.


В дряхлую спину хохочут и ржут
In the drains of the back laugh and rzut
канделябры.
Kandelabra.


Меня сейчас узнать не могли бы:
I could not find out now:
жилистая громадина
Housing housing
стонет,
moat
корчится.
Coke.
Что может хотеться этакой глыбе?
What can you want a little block?
А глыбе многое хочется!
And I want a lot!


Ведь для себя не важно
After all, it does not matter for myself
и то, что бронзовый,
and what bronze
и то, что сердце - холодной железкою.
And the fact that the heart is cold iron.
Ночью хочется звон свой
Night I want to ring
спрятать в мягкое,
hide into soft
в женское.
in female.


И вот,
And so,
громадный,
honey
горблюсь в окне,
Gorbnly in the window,
плавлю лбом стекло окошечное.
Floating forehead glass windows.
Будет любовь или нет?
Will love or not?
Какая -
Which -
большая или крошечная?
big or tiny?
Откуда большая у тела такого:
Where did the big body from the body:
должно быть, маленький,
Must be small,
смирный любеночек.
Smart love.
Она шарахается автомобильных гудков.
She shakes automobile beeps.
Любит звоночки коночек.
Loves the calls of the boke.


Еще и еще,
More and more,
уткнувшись дождю
Rain boking
лицом в его лицо рябое,
face in his face row
жду,
I am waiting,
обрызганный громом городского прибоя.
sprinkled by the thunder of the city surf.


Полночь, с ножом мечась,
Midnight, with a knife staining,
догнала,
caught up
зарезала,-
slaughtered -
вон его!
Won!


Упал двенадцатый час,
Fell twelve hour,
как с плахи голова казненного.
As with the feeh head executed.


В стеклах дождинки серые
In glasses rain gray
свылись,
got down
гримасу громадили,
Grimasu Gromadili,
как будто воют химеры
as if treated chimeras
Собора Парижской Богоматери.
Cathedral of the Parisian Our Lady.


Проклятая!
Cursed!
Что же, и этого не хватит?
What, and this is not enough?
Скоро криком издерется рот.
Soon the mouth is abandoned.
Слышу:
I hear:
тихо,
quiet,
как больной с кровати,
as a sore from the bed,
спрыгнул нерв.
Jumping the nerve.
И вот,-
And so,-
сначала прошелся
First walked
едва-едва,
hardly
потом забегал,
then ran out
взволнованный,
excited,
четкий.
Clear.
Теперь и он и новые два
Now he and new two
мечутся отчаянной чечеткой.
Mocked with desperate chchelet.


Рухнула штукатурка в нижнем этаже.
Fucked plaster in the lower floor.


Нервы -
Nerves -
большие,
big
маленькие,
small
многие!-
many!-
скачут бешеные,
rage scum
и уже
and already


у нервов подкашиваются ноги!
Herves have legs!


А ночь по комнате тинится и тинится,-
And the night on the room is torn and tinned, -
из тины не вытянуться отяжелевшему глазу.
From Tina does not stretch out the rigging eye.


Двери вдруг заляскали,
Doors suddenly stood
будто у гостиницы
Like the hotel
не попадает зуб на зуб.
It does not fall to the tooth.


Вошла ты,
You entered,
резкая, как "нате!",
sharp as "nat!",
муча перчатки замш,
Muta Gloves Suede,
сказала:
said:
"Знаете -
"You know -
я выхожу замуж".
I'm getting married".


Что ж, выходите.
Well, go out.
Ничего.
Nothing.
Покреплюсь.
Punish.
Видите - спокоен как!
See - calm like!
Как пульс
As a pulse
покойника.
Dead.
Помните?
Remember?
Вы говорили:
You said:
"Джек Лондон,
"Jack London,
деньги,
money,
любовь,
love,
страсть",-
passion",-
а я одно видел:
And I saw one thing:
вы - Джоконда,
You are Joconda,
которую надо украсть!
Which should be stealing!
И украли.
And stolen.


Опять влюбленный выйду в игры,
Again in love I will go to the game,
огнем озаряя бровей загиб.
Fire illuminating eyebrows bend.
Что же!
What!
И в доме, который выгорел,
And in the house that burned
иногда живут бездомные бродяги!
Sometimes homeless tramps live!


Дразните?
Tease?
"Меньше, чем у нищего копеек,
"Less than the beggar kopecks,
у вас изумрудов безумий".
You have emeralds madness. "
Помните!
Remember!
Погибла Помпея,
Pompey died,
когда раздразнили Везувий!
When I was glanned by Vesuviy!


Эй!
Hey!
Господа!
Lord!
Любители
Amateurs
святотатств,
sacred
преступлений,
crimes
боен,-
Ben - -
а самое страшное
And the most terrible
видели -
seen -
лицо мое,
my face
когда
when
я
I am
абсолютно спокоен?
absolutely calm?


И чувствую -
And feel -
"я"
"I am"
для меня мало.
For me, little.
Кто-то из меня вырывается упрямо.
Some of me breaks up stubbornly.


Allo!
Allo!
Кто говорит?
Who says?
Мама?
Mama?
Мама!
Mama!
Ваш сын прекрасно болен!
Your son is perfectly sick!
Мама!
Mama!
У него пожар сердца.
He has a fire heart.
Скажите сестрам, Люде и Оле,-
Tell my sisters, people and Ole, -
ему уже некуда деться.
He has nowhere to go.
Каждое слово,
Every word,
даже шутка,
Even a joke,
которые изрыгает обгорающим ртом он,
who express the grieving mouth he,
выбрасывается, как голая проститутка
throws like a naked prostitute
из горящего публичного дома.
From the burning public house.
Люди нюхают -
People sniff -
запахло жареным!
Filed fried!
Нагнали каких-то.
They caught some.
Блестящие!
Shiny!
В касках!
In helmets!
Нельзя сапожища!
It is impossible to suit!
Скажите пожарным:
Tell the firefighters:
на сердце горящее лезут в ласках.
On the heart burning climb in caresses.
Я сам.
I myself.
Глаза наслезненные бочками выкачу.
Eyes squeezed by barrels.
Дайте о ребра опереться.
Give the rib to rely.
Выскочу! Выскочу! Выскочу! Выскочу!
Light! Light! Light! Light!
Рухнули.
Collapsed.
Не выскочишь из сердца!
Do not join the heart!


На лице обгорающем
On the face of burning
из трещины губ
Cracked lip.
обугленный поцелуишко броситься вырос.
Charming kiscelichko rushing increased.


Мама!
Mama!
Петь не могу.
I can not sing.
У церковки сердца занимается клирос!
The church of the heart is engaged in the pollos!


Обгорелые фигурки слов и чисел
Burnt figures of words and numbers
из черепа,
from the skull,
как дети из горящего здания.
As children from a burning building.
Так страх
So fear
схватиться за небо
grab off
высил
Lying
горящие руки "Лузитании".
Burning hands "Lusitania".


Трясущимся людям
Shaking people
в квартирное тихо
In the apartment quiet
стоглазое зарево рвется с пристани.
The sense of stroke is rushing from the pier.
Крик последний,-
Creek last, -
ты хоть
You at least
о том, что горю, в столетия выстони!
The fact that grief, in the century, will be raped!
Смотрите так же

Евг. Евтушенко - Облако в штанах. Часть 3

Евг. Евтушенко - Облако в штанах. Часть 4

Все тексты Евг. Евтушенко >>>