Не знаю, много ли я в жизни хуйни сотворил,
I do not know whether I have done a lot in my life,
Покрасив валиком шестерку в цвет аквамарин.
Painting the roller six in the color of Aquamarine.
Носил сувенирные валенки, чуял боль в пятках,
Wore souvenir boots, chuckled pain in the heels,
Ноль семь не было, пришлось взять две ноль пятых.
There was no zero seven, I had to take two zero fifths.
Дружил с тамошним тамадой, воровал из бани тапочки,
Friends with the Tamada, tagged from the bath slippers,
Чтобы походить на усопшего, разгуливая по кладбищу,
To resemble on the deceased, walking around the cemetery,
Поклёвывая, как хлебные крошки, кресты из пшена,
Barking like bread crumbs, crosses from millet,
Проснулась предпринимательская жилка.
Woke up entrepreneurial vein.
С уголовником в бегах разбрасываем и собираем лапник,
With a criminal in the runs, we scatter and collect the husknik,
Даю лесничему на лапу и его женушке на рот,
I give a forester on the paw and his little wife on his mouth,
В этой дремучей избе никто не будет обижен,
No one will be offended in this denudezer
Во время рыбьего мора, ловил щук на пассатижи
During the fish Mora, I caught a puck to the Passatia
И ими же кусал браслеты своего коллеги по лапнику,
And they bite the bracelets of his colleague in the napnik,
Увидели рыбнадзор под конвоем спрятались в папоротник,
We saw fishnadzor under the convoy hidden in the fern,
По-сучьи звОнит телефон-фонарик, нас замечают.
In the rough, the phone-lantern calls, we are noticed.
В местах лишения свободы поняли, что я не обучаемый
In places of imprisonment, I understood that I am not a student
От звонка до звонка проводил в путяге,
From call to call spent in Putyag
От звонка до звонка проводил на зоне,
From call to call spent on the zone,
От звонка до звонка проводил в цехе,
From the call to the call spent in the workshop,
От зарплаты до зарплаты ковыряя мозоли,
From salary to salaries of picking corn,
Залившись у подъезда жуликом русские зори.
At the entrance of the ridge, Russian dawns.
Охота пустить свою молодость в полный разгул,
Hunting to let your youth in full ramp
Но, почесав об угол спинку, и ты впадаешь в тоску,
But, scribble about the corner of the back, and you fall into longing,
И что есть мочи крутишь педали, вращая оба катафота,
And that there are urine twist the pedals, turning both cataphoons,
Убегая от запаха гари из подсобки краевого ФОКа.
Running from the smell Gary from the direction of the edge of the Fock.
А на твоей улице пьянка, и раскидан лапник,
And on your street, a booze, and Raskidan Pynik,
Значит перепадет банка алко по скидкам от папы.
So the Alco's bank pops on Dad's discounts.
Он у тебя с ебанцой, до сих пор работает на совок,
He's you with Ebantsy, still working on a scoop,
В ночь идёт на завод, хранит матушкин платок носовой.
In the night goes to the plant, stores Matushkin's handkerchief.
А на завтрак пару русских йогуртов с творожной пасхой,
And for breakfast a couple of Russian yogurts with cottage cheese Easter,
На стройке был прорабом, щеголял в SSовской каске,
At the construction site was a pro-worker, flashed in SSOV
Вспоминал, как хороши были летние смены в дсоле,
Remembered how good were summer shifts in the DSSOL,
Где подбирал бэнчики за сторожем Парасолькой.
Where he picked up the banchiks behind the guard parasolka.
Трава покрыта росой, а ты на ней решил давить кемаря,
The grass is covered with dew, and you decided to press Kemary on it,
Проспал свой наряд, тогда заступал на губе банщиком,
I slept my outfit, then he sacked on the lippet,
Но поплыл от шпака, им седовласый кусок банчил
But I swam from the shpach, they were a gray-haired piece of jacket
Ты живешь среди копальщиков, эту историю заценит твой папаша лишь.
You live among the speckrs, this story will check out your dad only.
От звонка до звонка проводил в путяге,
From call to call spent in Putyag
От звонка до звонка проводил на зоне,
From call to call spent on the zone,
От звонка до звонка проводил в цехе,
From the call to the call spent in the workshop,
От зарплаты до зарплаты ковыряя мозоли,
From salary to salaries of picking corn,
Тщетно пытаясь отодрать засохшие ганзолики.
In vain trying to tear off dried ganzolics.
От звонка до звонка покемарил в буханке скорой,
From the call to the call half, in Buanka, the ambulance
Вызовов мало, тут все вымерли от стекломоя.
There are few calls, everything is extinct from the glass.
Становится грустно, ведь обновка сапог уже такая грязная.
It becomes sad, because the boot is already so dirty.
За пазухой фомка, я пьяный в последней собаке до Фрязино.
For the sinus, I'm drunk in the last dog to Fryazino.
Ворвался в гаражный кооператив, чтобы покататься на жиге,
Burst into the garage cooperative to ride a gig
Но внезапно местные окружили,
But suddenly the local surrounded,
Как родные поля обнесли высоким забором,
As native fields got a high fence,
Как родня собралась вокруг ящика с Мишей Задорновым.
As the relatives gathered around the box with Misha Zadornov.
Высокий репей запутался в спицах Аиста,
High ray entangled in the needles of stork,
Когда я к заутренней ехал в грехах покаятся.
When I drove to sins to sins.
Главное не показаться на глаза соседям, ведь я им должен.
The main thing will not seem to the eyes of the neighbors, because I owe them.
Смотри, вон Семёныч с дрекольем гоняет по полю бомжа.
Look, in Semench with Dercolus chasing the homeless field.
А ну, давай развлечемся тоже, мой ИЖак порой глохнет, но, вроде, работает.
Well, let's have entertainment too, my Izhak sometimes stalls, but, it seems, it works.
Жаль, что тот ПАЗик не был виден за поворотом,
It is a pity that that Pazik was not visible around the turn,
От удара о бампер я приземляюсь в навоз конский,
From the blow of the bumper, I land in the manure of Konsky,
А у тебя от колена пустует штанина с тремя полосками.
And you from the knee empty a pant with three stripes.
Я зову разделить со мной раскладушку, но ты будто не слышишь,
I call the clamshell with me, but you can not hear,
Говоришь, мол, над спальней пора бы заделать крышу,
Say, they say, it is time to close the roof over the bedroom
Ведь это невыносимо: каждый день терпеть этот дождь внутри, этот хлам вокруг,
After all, it is unbearable: every day to endure this rain inside, this trash around,
Когда Семёныч твой единственный друг.
When Semench is your only friend.
Овсянкин и Смешарик - В сельпо
Овсянкин и Смешарик - Буханка
Овсянкин и Смешарик - Сельская дискотека
Овсянкин и Смешарик - Местного розлива
Все тексты Овсянкин и Смешарик >>>