Жил граф дон Родриго с графиней Эльвирой
Count Don Rodrigo with Countess Elvira lived
Под самою крышей именья родного,
Under the very roof of the native one,
А рядом, в хибаре за ихней хавирой,
And nearby, in Hibar for their Havira,
Жила одинокая некто Петрова.
Lonely someone Petrova lived.
Графиня была, словно пташка, невинна,
The countess was like a bird, innocent,
Не знала ни грязи, ни туфты грошовой.
She knew neither dirt nor the bullshit.
А граф был свинья и большая скотина
And the count was a pig and a big cattle
И быстренько спутался с этой Петровой.
And quickly confused this Petrova.
Она не жалела ни брошек, ни пудры,
She did not spare any brooches or powder,
Что день – то другая какая обнова.
What a day is another, what is the reckoning.
А граф все же топал до этой лахудры
And the count still stomped to this lakhudra
И все ей нашептывал: - Ух ты, Петрова!
And he whispered everything to her: - Wow, Petrova!
Однажды с мечом подойдя к кабинету,
Once with a sword, going to the office,
Графиня сказала ужасно сурово:
The countess said terribly severely:
- Герба на тебе, на мучителе, нету!
- There is no coat of arms on you, on the tormentor!
Отстань ты, паскуда, от этой Петровой!
Leave me alone, Paskuda, from this Petrova!
Но граф был как будто в чаду алкогольном,
But the count was as if in an alcohol child,
Точнее сказать, был под мухой слоновой,
More precisely, he was under the fly ivory,
Он шваркнул графиню башкой с антресолей,
He threw the countess with a head with a mezzanine,
А после потопал до этой Петровой.
And then he stomped to this Petrova.
Графини роскошное, пышное тело
Countess Luxurious, magnificent body
Лежало в пыли на дорожке ковровой,
Lay in dust on the carpet of carpet,
Шептала она языком онемелым:
She whispered with a numb her tongue:
- Ну что же, попомню тебе я, Петрова.
- Well, I will remember you, Petrova.
Ее хоронили роскошно и пышно,
She was buried luxuriously and magnificent,
Граф пролил слезу на скамейке садовой.
The count spilled a tear on the garden bench.
Весь день его не было видно и слышно,
All day he was not visible and heard
А ночью потопал он к этой Петровой.
And at night he sank to this Petrova.
Но в полночь графиня восстала из гроба,
But at midnight the countess rebelled from the coffin,
И, с крышкой явившись мореной дубовой,
And, with a lid, appearing with a moraine dubova,
Она-таки съездила этого жлоба,
She went on this gloom,
А после заехала этой Петровой.
And then I drove this Petrova.
Вот так богачи разлагались и жили,
So the rich decomposed and lived,
Теперь уж давно не бывает такого.
Now for a long time there is no such thing.
Давно похоронены в общей могиле
Long buried in a common grave
И граф, и графиня, и эта Петрова.
And the count, and the countess, and this Petrova.
Последний переулок - Чайка, черноморская чайка
Последний переулок - Мало водки
Последний переулок - Жил один студент на факультете...
Последний переулок - Жил один студент на факультете
Все тексты Последний переулок >>>
