Наш мельник сидит у ворот.
Our miller sits at the gate.
Клабустер, клабастер, Клабум!
Clabuster, Clabuster, Clabum!
Работник из дома идет.
The worker is coming from the house.
Клабустер, клабастер, Клабум!
Clabuster, Clabuster, Clabum!
Танцует, играет, безумствует, вьётся метелица,
Dancing, playing, crazy, curls a snowstorm,
Шварцвальд покрывается снегом холодным и яростным,
Schwartzvald is covered with cold and furious snow,
Но мелет в мороз и пургу Козельбрухская мельница,
But the Kozelbrukh mill is chasing in the cold and the snowstorm,
Молчат деревенские, смотрит опасливо староста.
The rustic ones are silent, the headman looks cautiously.
А мельница мелет, и мелет, и мелет,
And the mill is celebrating, and it grinds, and grinds,
Снуют подмастерья, таскают мешки,
Apprentices scurry, carry bags,
Ни знает вода ни мороза, ни мели,
Neither the water knows or frost or reel
Толкая жернов, лёд дробит на куски.
Pushing the millstones, the ice crushes into pieces.
И Мастер молчит, он не знает отказа:
And the master is silent, he does not know the refusal:
Ведь каждое слово — бесспорный закон,
After all, every word is an indisputable law,
И бархатом чёрным глаз правый повязан,
And with velvet with black eyes the right is tied,
А в левом пылает холодный огонь.
And in the left is cold fire.
И только когда наступает усталая пятница,
And only when tired Friday comes,
Слетаются чёрные вороны в комнату Мастера,
Black crows flows into the master's room,
И мастер за труд с подмастерьями лихо расплатится,
And the master for work with apprentices will dashingly pay
Читая им белые строки из чёрного кляссера.
Reading them white lines from the black Klasser.
А мельница мелет декабрьской ночью,
And the mill is crazy on the December night,
Луна поливает Шварцвальд серебром,
The moon is watering Schwarzvald silver,
Приедет Хозяин — сегодня уж точно,
The owner will come - today certainly
На шляпе сверкнув петушиным пером.
On the hat, sparkling with a petushin feather.
И Мастер, склонясь перед ада владыкой,
And the master, bowing to Ada Vladyka,
Таскает мешки, как простой ученик,
Dragging bags like a simple student,
Не видно под шляпой сурового лика,
Not visible under the hat of the harsh face,
Известного всем из магических книг.
Known to all of magic books.
Давай, вертись-вертись-вертись-вертись, колесо!
Come on, turn-turn-through-drill, wheel!
Давай, крути-крути-крути-крути жернова!
Come on, Kruti-Kruti-Kruti Kruti of the millstone!
Давай, дави-дави-дави на чаши весов,
Come on, Davi-Davi-Davi on the scales,
Я слышу голос издалека, мальчишка Крабат!
I hear a voice from afar, boy Krabat!
Он весел, красою цветет,
He is cheerful, blooms with beauty,
Клабустер, клабастер, Клабум!
Clabuster, Clabuster, Clabum!
А мельник и зол и угрюм!
And the miller is angry and gloomy!
Клабустер, клабастер, Клабум!
Clabuster, Clabuster, Clabum!
Гуляют на Пасху девицы по узеньким улицам,
The girls walk on Easter along the narrow streets,
Волшебные песни поют голосами прелестными,
Magic songs sing lovely voices,
А если какой-нибудь пьяный случайно к ним сунется,
And if some drunk accidentally sticks to them,
То будет, конечно, нещадно отлуплен невестами.
That will, of course, be mercilessly excited by brides.
А мельница мелет весеннюю слякоть,
And the mill is crazy for the spring slush,
Поют подмастерья «клабастер-клабум»,
The apprentices of the Clabaster-Clabum sing,
Певунья, не смей, златовласая, плакать,
Pevunya, do not dare, golden, cry, cry
Твой локон, я знаю, изменит судьбу.
Your curl, I know, will change fate.
А мастер не помнит печального Тонду,
And the master does not remember the sad tondu,
Сжимая в руке почерневший клинок,
Clutching a blackened blade in his hand,
И снег превращается в грязную воду
And the snow turns into dirty water
И липнет к ногам, как бездомный щенок.
And sticks to the legs, like a homeless puppy.
А Солнце течёт, разливатся, стелется, вертится,
And the sun flows, spread, creeps, spins,
Серьга золотая блестит в левом ухе у странника,
Golden earring shines in the left ear at the Wanderer,
Но вряд ли его приютит Козельбрухская мельница:
But it is unlikely that he will be sheltered by the Kozelbrukhskaya mill:
Не жалует Мастер бродяг, поливает их бранью так,
Does not complain the master of tramps, pouring them with abuse like this,
Что мельница мелет, краснея при этом,
That the mill grinds, blushing at the same time,
Волнуется Михал, мрачнеет Крабат,
Michal is worried, Krabat is gloomy,
Серьёзен Андруш, беспокоится Мертен,
Serious Andrush, worried Merten,
А Лышко спускает сердитых собак.
And Bulk lets out angry dogs.
Лети-удирай через горы, подлесья,
Letti-Udirah through the mountains, ascending,
Куда не беги ты — сюда прибежишь,
Where do you run - you will come across here,
Следит одноглазый орёл с поднебесья,
Monitors one -eyed eagle from the basement,
Из норки следит одноглазая мышь.
A one -eyed mouse is monitored from the mink.
Давай, вертись-вертись-вертись-вертись, колесо!
Come on, turn-turn-through-drill, wheel!
Давай, крути-крути-крути-крути жернова!
Come on, Kruti-Kruti-Kruti Kruti of the millstone!
Давай, дави-дави-дави на чаши весов,
Come on, Davi-Davi-Davi on the scales,
Я слышу голос издалека, мальчишка Крабат!
I hear a voice from afar, boy Krabat!
Он смел и подмогу найдет!
He dared and will find help!
Клабустер, клабастер, Клабум!
Clabuster, Clabuster, Clabum!
Он с мельником счеты сведет!
He and the miller will reduce the score!
Клабустер, клабастер, Клабум!
Clabuster, Clabuster, Clabum!
Рождественской ночью Певунья, одетая в белое,
Christmas night Pevunya, dressed in white,
Придёт и объявит, хочу, мол, увидеть я мельника.
It will come and announce, I want to, they say, I can see the miller.
И мастер с холодным лицом, обескровленным, меловым
And a master with a cold face, bloodless, chalk
В сердцах проклянёт своего подмастерье-изменника.
In the hearts, he will curse his apprentice.
Чего же ты хочешь, скажи мне, девица,
What do you want, tell me, girl,
Поди, жениха, коли он ещё жив:
Come on, groom, if he is still alive:
Не жерди сидят чернокрылые птицы,
Black -winged birds are not sitting.
Какой из них твой — на него укажи!
Which one is your - point to him!
Бледнеет Певунья, но нечего делать,
Pevunya turns pale, but there is nothing to do
Вдоль чёрного ряда бесстрашно идёт,
There is fearlessly along the black row,
Душой задрожишь — потеряешь и тело,
You will tremble with your soul - you will lose your body,
Ведь мастер, как прежде, стоит у ворот.
After all, the master, as before, stands at the gate.
Боится на девушку глянуть и пялится в сторону,
Afraid to look at the girl and stares aside,
Небесные хоры играют нестройное «Ameno»…
Heavenly choirs play an unstable “ameno” ...
Не глядя, Певунья укажет на верного ворона,
Without looking, Pevunya will point to the right crow,
Обрушится мельница ночью, объятая пламенем.
The mill will collapse at night, embraced by a flame.
Сменяется тьма развесёлым «Клабастер!..»
Darkness is replaced by a cheerful "Clabuster! .."
И в лунных пещерах скрывается
And in the lunar caves hides
Тим Скоренко - Джейн
Тим Скоренко - Император устал
Тим Скоренко - Последняя любовь учителя фехтования
Тим Скоренко - Туберкулез
Тим Скоренко - Дороги хватит на всех
Все тексты Тим Скоренко >>>