Тексты песен   >   Э > Эдуард Старков > Поэма Влюбленных Цистерн

Эдуард Старков - Поэма Влюбленных Цистерн - текст песни, слова, перевод, видео

Исполнитель: Эдуард Старков

Название песни: Поэма Влюбленных Цистерн

Дата добавления: 28.06.2022 | 15:40:07

Просмотров: 5

0 - текст верный

0 - текст неверный

Ознакомьтесь с текстом песни Эдуард Старков - Поэма Влюбленных Цистерн

Я начинаю репортаж с петлёй на шее,
I'm starting a report with a loop on my neck,
Я объявляю ультиматум чёрным дырам,
I declare an ultimatum black holes,
Три уголька в ладонях пламенем развеют,
Three coals in the palms of the flame will be dispelled,
Вишнёвый холод над суровым миром,
Cherry cold above the harsh world,
Лопата воткнута в замёрзший уголь,
The shovel is stuck into frozen coal,
Труба, труби, трубач, над трупом плачь,
Pipe, trumpet, trumpeter, cry over the corpse,
Сейчас герои сладких снов покажут удаль –
Now the heroes of sweet dreams will show dare
Лишь оседлают трёх свиней и тут же вскачь…
Only the three pigs are sad and immediately jump ...
Туда, где солнце никогда не пахнет ядом,
To where the sun never smells of poison,
Где кактус трахал розу на песке,
Where the cactus fucked a rose in the sand,
Где нету стебельков, побитых градом
Where there are no stalks beaten by hail
И не томится молодой дебил в тоске,
And the young moron in longing does not languish,
Бубновый туз бубнит в дырявый бубен,
Diamond ace tambourines in a holey tambourine,
Бубенчики разгадывают масть,
Bells solve the suit,
На праздничном столе селёдка в шубе
On the festive table herring in a fur coat
Танцует вальс, раскрыв немую пасть,
Dancing a waltz, opening the one's mouth,
Ортопедический ботинок сыт по горло,
The orthopedic boot is fed up on the throat,
Наелся снежной каши дуралей,
I ate snowy porridge of fools,
Глазастые зубила, шила, свёрла
Eyeous chisels, sews, cord
Буравят скважину, чтоб стало потеплей,
Buzen the well to get warmer,
Завязанные в пыльный узел струны,
String tied to a dusty knot,
Запаянные в петли облака,
Clouds sealed in loops,
Поют о том, как огненные луны
Sing about how fiery moon
Сшибают с ног безрогого быка,
Knocked down from the feet of a simple bull,
Цветастые черничные поляны
Colorful blueberries
Лелеют лето и летающий оргазм,
Summer and flying orgasm cherish,
Охотник без ружья в берлогу глянул,
The hunter without a gun looked at the den,
Дыханье перебил протяжный спазм,
Breathing interrupted a long spasm,
Зачем старик наелся злой отравы,
Why did the old man eat an evil poison,
Зачем дышал слезоточивым газом?
Why did you breathe tear gas?
Стаканы оказались правы:
The glasses were right:
Виной всему был старческий маразм!
The fault was senile insanity!
Чугунные ворота в город нефти взрываются на счёт: “ноль – раз – два – три”,
The cast -iron gates to the city of oil explode to the account: “Zero - one - two - three”,
Когда любовь, о да, поверьте,
When love, oh yes, believe me,
Любовь, ходящий любящий огонь сгорит,
Love, walking loving fire will burn,
Косые керосиновые балки,
Oblique kerosene beams,
Не суй в колёса поезда разврата,
Do not stick in the wheels of the debauchery train,
Сначала был разврат, потом щебечут галки,
At first there was debauchery, then the jackdaws chirped,
Ну а потом у телефонных аппаратов
Well, then at the telephone machines


Раскрашенные плавным смехом стены,
Wall painted with smooth laughter,
Виденья мимолётной простоты,
Viddle of fleeting simplicity,
Здесь Ева преклонит своё колено,
Here Eva will bow his knee
Перед Адамом в час весенней красоты,
In front of Adam at an hour of spring beauty,
И пиковый валет с той самой дамой,
And the peak jack with the same lady,
Пройдутся по проспекту в неглиже,
Will go along the avenue in Neggle,
Стеклянные холсты в оконных рамах с восторгом крикнут:
Glass canvases in the window frames are enthusiastic about shouting:
“О, ну надо же!”
“Oh, well!”
Под утро ляжет спать седой кудесник, чтобы опять чудить всю ночь,
In the morning, a gray -haired wizard will go to sleep to be weird again all night,
Зачем ему дневные сны и песни?
Why does he need daytime dreams and songs?
Затем, чтоб воду в ступе не толочь,
Then, so that the water in the mortar is not drowned,
Когда колёса проскрипят конечным воплем,
When the wheels are screamed with the final cry,
Смотритель стукнет по трамвайным проводам,
The caretaker will knock on tram wires,
И капитан блеснёт заржавленным биноклем,
And the captain shines with a rusted binoculars,
Наступит время расходиться по домам,
Time will come to diverge at home,
А только дома нет, и не было в помине,
But only at home is not, and it was not at all,
Вчерашний натюрморт был съеден кем-то,
Yesterday's still life was eaten by someone,
Должно быть, облако сгорело в камине,
The cloud must have burned in the fireplace,
Но продолжается чумная кинолента,
But the plague film continues,
Киномеханик, ну давай, крути свой фильм,
Movie mechanic, come on, twist your movie,
Гуляй да пой, народная толпа,
Walk and sing, folk crowd,
Стиляга разберется, в чём тут стиль,
The style will figure out what the style is,
Электрик рухнет с пятого столба,
The electrician collapses from the fifth pillar,
Больные дети ждут последней встречи –
Sick children are waiting for the last meeting -
В полтретьего под каменным утёсом,
In half a third under a stone cliff,
Когда на майском небе вспыхнут Божьи свечи,
When God's candles flare up in the May sky,
Они ответят на широкие вопросы,
They will answer broad questions
Пусть это будет способ выжить среди мёртвых,
Let it be a way to survive among the dead,
Хотя, их жизнь не больше, чем кино,
Although, their life is no more than a movie,
В котором половина кадров стёрта,
In which half of the frames are wiped,
А мозговое полотно отключено,
And the brain canvas is disabled,
И тридцать первый комиссар с подводной лодки,
And the thirty -first commissar from the submarine,
Закурит мрачно злую папиросу,
Smoke grimly evil cigarette,
Зажмурит глаз, ругнётся матом, выпьет водки,
He closes his eyes, curses obscenities, drink vodka,
И скажет: “С Богом, в путь, Товарищи Матросы!”
And he will say: “With God, on the way, comrades sailors!”
Туда, где водоросли пахнут трупным соком,
To where the algae smell of cadaveric juice,
Туда, где спят русалки без чешуй,
Where mermaids are sleeping without scales,
Где обжигает грудь бесцеремонным током,
Where it burns the chest with unceremonious current
Сердитый острогрудый поцелуй
An angry sharp -breasted kiss


Кто любит музыку, тот любит добрый голос,
Who loves music, he loves a good voice
А в данном случае вся музыка в словах,
And in this case, all the music is in words,
Кто бросил семя, тот увидит колос –
Who threw the seed, he will see Kolos -
Да Будет Хлеб на всех земных столах,
May there be bread at all earth tables,
Но ведь не хлебом же единым жил художник,
But it was not the artist who lived with bread,
Который мамонта в пещере рисовал,
Which mammoth in the cave painted,
И, затаив дыханье, шёл так осторожно,
And, holding his breath, he walked so carefully,
Мимо цветка в ущелье между скал,
Past the flower in the gorge between the rocks,
Потом всё лопнуло, взорвалось и уснуло,
Then everything burst, exploded and fell asleep,
Всё расцвело и стало дико улыбаться,
Everything was blossomed and began to smile wildly,
А сон был вещий, – в нём звезда тонула,
And the dream was prophetic, - the star was drowning in it,
Но было уже поздно просыпаться,
But it was too late to wake up,
Большая полунепонятная картина,
Big half -snowed picture,
Висела в комнате безмозглых колдунов,
Hung in the room of brainless sorcerers,
Глаза, похожие на тающие льдины,
Eyes similar to melting ice floes,
Блуждали в направлении ветров,
Wandered in the direction of the winds,
Ветра устали дуть и стали выть моторы,
The winds were tired of blow and began to howl engines,
Глаза растаяли, картина сожжена,
The eyes melted, the picture was burned,
Все колдуны залезли в крысьи норы,
All sorcerers climbed into the rats of holes,
Взорвалась полунепонятная стена,
The half -snowy wall exploded,
На белой копоти высоких потолков,
On white soot of high ceilings,
Оставлен отпечаток чёрных рук,
The imprint of black hands was left,
Среди развалины вонючих ….
Among the ruins of smelly ....
Читает бабушкины письма грязный внук,
Reads grandmother's letters a dirty grandson,
Здесь он поджёг свою печальную гитару,
Here he set up his sad guitar,
Разбавил спиртом стопроцентную
Diluted one hundred percent alcohol
Смотрите так же

Эдуард Старков - Я шёл по бескрайней пустыне

Эдуард Старков - Ферапонт

Эдуард Старков - Капитан немо

Все тексты Эдуард Старков >>>