Taras Prohasko - FM Галичина - текст песни, слова, перевод, видео

Исполнитель: Taras Prohasko

Название песни: FM Галичина

Дата добавления: 25.08.2023 | 05:02:06

Просмотров: 1

0 - текст верный

0 - текст неверный

Ознакомьтесь с текстом песни Taras Prohasko - FM Галичина

Ще навчаючись на біологічному факультеті, я зауважив, що сама біологія є настільки ж фундаментальною підставою освіти, світобачення і розуміння філософських побудов, логічних конструкцій і навіть художньої творчості, метафор, як ще, може, лінґвістика. Біологія може бути просто базою для всього, що потрібно голові. Але зустрів сьогодні через багато років одного однокурсника біолога, який змінив професію, І згадав усю систему своїх спостережень про вплив різних біологічних наук на психіку.
Еще учась на биологическом факультете, я заметил, что сама биология является столь же фундаментальным основанием образования, мировоззрения и понимания философских построений, логических конструкций и даже художественного творчества, метафор, как еще, может быть, лингвистика. Биология может быть просто базой для всего, что нужно голове. Но встретил сегодня много лет спустя одного однокурсника биолога, который сменил профессию, и вспомнил всю систему своих наблюдений о влиянии различных биологических наук на психику.
Ентомологи (комахознавці) завжди стають колекціонерами. Притому колекціонерами за суттю – вони колекціонують все, навіть пригоди і враження, й уміло їх систематизують. Ботаніки є різні. Одні перетворюються майже на філологів, інші стають ерудованими практиками – городниками, садівниками, грибарями і квітникарями, а треті стають просто знавцями всіх закапелків якогось реґіону, знають точно, де що росте.
Энтомологи (насекомоведы) всегда становятся коллекционерами. Притом коллекционерами по сути они коллекционируют все, даже приключения и впечатления, и умело их систематизируют. Ботаники разные. Одни превращаются почти в филологов, другие становятся эрудированными практиками – огородниками, садовниками, грибниками и цветоводами, а третьи становятся просто знатоками всех закоулков какого-то региона, знают точно, где что растет.
Окрема категорія – це всі фахівці, що працюють з мікроскопом. Свої дивноти виробляються у герпетологів, іхтіологів і фізіологів. Але цілком окремо стоять орнітологи – ті, хто пильнує за птахами. Вирішити бути орнітологом – вже ознака нестійкої психіки. Орнітологів можна вирізнити одразу і безпомилково. Вони неповторні. їх щось відриває від землі до неба. Вони, напевно, запрягають птахів у невідомо що і їздять десь там цими упряжами. Орнітологи не бачать землі – лиш небо, верхів'я дерев. Це їхнє коріння. Подумайте самі: рахувати тисячні зграї, які рухаються, за їх контурами, вираховувати маршрути між нами і Африкою, кільцювати зловлених птахів і діставати телеграми з острова Яви, якщо ця птаха там умре, відрізняти двадцять відтінків рожевого на пір'ячку, яке на черевці.
Отдельная категория – все специалисты, работающие с микроскопом. Свои удивления производятся у герпетологов, ихтиологов и физиологов. Но совершенно отдельно стоящие орнитологи – те, кто следит за птицами. Решить быть орнитологом – уже признак неустойчивой психики. Орнитологов можно выделить сразу и безошибочно. Они неповторимы. их что-то отрывает от земли к небу. Они наверняка запрягают птиц в неизвестно что и ездят где-то там по этим упряжям. Орнитологи не видят земли – лишь небо, верховья деревьев. Это их корни. Подумайте сами: считать тысячные движущиеся стаи, по их контурам, высчитывать маршруты между нами и Африкой, кольцевать пойманных птиц и доставать телеграммы с острова Явы, если эта птица там умрет, отличать двадцать оттенков розового на перышке, которое на брюшке.
Вичисляти гнізда, різновеликі і різнокольорові яйця. Постійно дивитися у біноклі, лорнети і прозорні труби. Знати, на яку електричку сісти, щоб застати міґруючу зграю на певній станції. Це все не сприяє нормальному психічному станові.
Вычислять гнезда, разнобольшие и разноцветные яйца. Постоянно смотреть в бинокле, лорнеты и прозрачные трубы. Знать, на какую электричку сесть, чтобы застать мигрирующую стаю на определенной станции. Это все не способствует нормальному психическому состоянию.
Я знаю це з власного досвіду співіснування з птахами: дрозди об'їли ягоди з кущів, які оббирав я, ворони завжди сиділи на будинку перед моїм вікном, горобці не пускали ластівок у їхні гнізда на моїм балконі, грач втопився у моїй бочці з водою, ворона жила у мене довший час, мої діти знайшли замерзлого папугу, який потім вільно літав по цілій хаті, бузько, знесилений перельотом, упав на мій пост в армії, голуби, яких сусіди смажили на суботу, журавель, який прилетів до мого лісу через бомбардовану Сербію, ворони, в яких я забирав горіхи в армії… Якщо рослини – це поняття, тварини – образи, то птахи – символи і знаки. Я не здивувався, що знайомий орнітолог став теологом. Бо птахи чимось подібні на ангелів.
Я знаю это по собственному опыту сосуществования с птицами: дрозды объели ягоды из кустов, которые я выбирал, вороны всегда сидели на доме перед моим окном, воробьи не пускали ласточок в их гнезда на моем балконе, грач утонул в моей бочке с водой, ворона жила у меня долгое время, мои дети нашли замерзшего попугая, который потом свободно летал по всему дому, сиренько, обессиленный перелетом, упал на мой пост в армии, голуби, которых соседи жарили на субботу, журавль, прилетевший в мой лес через бомбардированную Сербию, вороны, у которых я забирал орехи в армии… Если растения – это понятие, животные – образы, то птицы – символы и знаки. Я не удивился, что знакомый орнитолог стал теологом. Ибо птицы чем-то похожи на ангелов.