Тексты песен   >   J > John Gielgud > Shakespeare Sonnets 30-33

John Gielgud - Shakespeare Sonnets 30-33 - текст песни, слова, перевод, видео

Исполнитель: John Gielgud

Название песни: Shakespeare Sonnets 30-33

Дата добавления: 24.12.2023 | 17:02:16

Просмотров: 2

0 - текст верный

0 - текст неверный

Ознакомьтесь с текстом песни John Gielgud - Shakespeare Sonnets 30-33

30
30
When to the sessions of sweet silent thought,
Когда к сеансам сладкой молчаливой мысли,
I summon up remembrance of things past,
Я вызываю воспоминания о прошлом,
I sigh the lack of many a thing I sought,
Я вздыхаю из-за отсутствия многих вещей, которые я искал,
And with old woes new wail my dear time's waste:
И со старыми бедами новый вопль, трата моего дорогого времени:
Then can I drown an eye (unused to flow)
Тогда могу ли я утопить глаз (не привыкший течь)
For precious friends hid in death's dateless night,
Для драгоценных друзей, спрятавшихся в бездатной ночи смерти,
And weep afresh love's long since cancelled woe,
И снова плачьте о давно отменённом горе любви,
And moan th' expense of many a vanished sight.
И стонать из-за многих исчезнувших зрелищ.
Then can I grieve at grievances foregone,
Тогда смогу ли я скорбеть о прошлых обидах,
And heavily from woe to woe tell o'er
И тяжело от горя к горе рассказывай
The sad account of fore-bemoaned moan,
Печальный рассказ о заранее оплакиваемых стонах,
Which I new pay as if not paid before.
Которую я плачу новую, как будто не платил раньше.
But if the while I think on thee (dear friend)
Но если пока я думаю о тебе (дорогой друг)
All losses are restored, and sorrows end.
Все потери восстанавливаются, и печали заканчиваются.
31
31
Thy bosom is endeared with all hearts,
Грудь твоя любима всеми сердцами,
Which I by lacking have supposed dead,
Которого я из-за отсутствия считал мертвым,
And there reigns love and all love's loving parts,
И там царит любовь и все любящие части любви,
And all those friends which I thought buried.
И всех тех друзей, которых я считал похороненными.
How many a holy and obsequious tear
Сколько святых и угодливых слез
Hath dear religious love stol'n from mine eye,
Дорогая религиозная любовь ускользнула от моих глаз,
As interest of the dead, which now appear,
Как проценты мёртвых, которые сейчас появляются,
But things removed that hidden in thee lie.
Но удалено то, что скрыто в тебе, ложь.
Thou art the grave where buried love doth live,
Ты могила, где живет погребенная любовь,
Hung with the trophies of my lovers gone,
Увешанный трофеями моих возлюбленных,
Who all their parts of me to thee did give,
Кто все свои части меня отдал тебе,
That due of many, now is thine alone.
То, что принадлежит многим, теперь принадлежит только тебе.
Their images I loved, I view in thee,
Их образы, которые я любил, я вижу в тебе,
And thou (all they) hast all the all of me.
И у тебя (всех них) есть все, что есть у меня.
32
32
If thou survive my well-contented day,
Если ты переживешь мой счастливый день,
When that churl death my bones with dust shall cover
Когда эта грубая смерть покроет мои кости пылью
And shalt by fortune once more re-survey
И по счастливой случайности еще раз повторю опрос
These poor rude lines of thy deceased lover:
Эти бедные и грубые строки твоего покойного возлюбленного:
Compare them with the bett'ring of the time,
Сравните их с ставками того времени,
And though they be outstripped by every pen,
И хотя их опережает всякое перо,
Reserve them for my love, not for their rhyme,
Сохрани их для моей любви, а не для их рифм,
Exceeded by the height of happier men.
Превышает рост более счастливых мужчин.
O then vouchsafe me but this loving thought,
О, тогда удостои меня этой любящей мысли,
'Had my friend's Muse grown with this growing age,
«Если бы Муза моего друга выросла с возрастом,
A dearer birth than this his love had brought
Более дорогое рождение, чем это, его любовь принесла
To march in ranks of better equipage:
Чтобы маршировать в рядах с лучшей экипировкой:
But since he died and poets better prove,
Но раз уж он умер и поэтам лучше доказать,
Theirs for their style I'll read, his for his love'.
Я буду читать их за стиль, его за любовь».
33
33
Full many a glorious morning have I seen,
Много славных утра я видел,
Flatter the mountain tops with sovereign eye,
Польщайте горные вершины суверенным взором,
Kissing with golden face the meadows green;
Целуя золотым ликом луга зеленые;
Gilding pale streams with heavenly alchemy:
Золочет бледные ручьи небесной алхимией:
Anon permit the basest clouds to ride,
Анон, позволь самым низким облакам летать,
With ugly rack on his celestial face,
С уродливой физиономией на небесном лице,
And from the forlorn world his visage hide
И от несчастного мира скроется его лик
Stealing unseen to west with this disgrace:
Незаметно пробраться на запад с этим позором:
Even so my sun one early morn did shine,
И все же мое солнце однажды ранним утром светило,
With all triumphant splendour on my brow,
Со всем торжествующим великолепием на моем челе,
But out alack, he was but one hour mine,
Но, увы, он был моим всего на час,
The region cloud hath masked him from me now.
Облако региона теперь скрыло его от меня.
Yet him for this, my love no whit disdaineth,
Но его за это моя любовь ничуть не презирает,
Suns of the world may stain, when heaven's sun staineth.
Солнца мира могут пачкать, когда пачкает солнце небес.
Смотрите так же

John Gielgud - Shakespeare Sonnets 92-95

John Gielgud - Shakespeare Sonnets 9-12

John Gielgud - Shakespeare Sonnets 110-113

Все тексты John Gielgud >>>