ВОСПОМИНАНИЕ О БУТЫРСКОЙ ТЮРЬМЕ
Memory of Butyrskaya Prison
Николаю Андреевичу
Nikolai Andreevich
Семёнову
Semenov
Были тусклы намордники камеры мертвой,
There were dull muzzles of the camera dead,
Полудённые светы — неверны и плохи.
Half -down Sveta are incorrect and bad.
Ты, знакомясь, с улыбкой представился: — “Жертва.
You, getting acquainted, introduced himself with a smile: - “The victim.
Тихий кролик великой эпохи...”
The quiet rabbit of the great era ... "
Что-то слишком великой... Всё в будущем рея,
Something too great ... Everything is in the future Ray,
Ни хитрить, ни таить, ни делить не умея, —
Neither cunning, nor to melt, nor divide, - without knowing how -
Дней тех юных, ну, что б вам с женой приоставить?
Days of those young, well, what would you and your wife be attached?
Пятилеткам на бедность снесли переплавить.
Poverty was demolished five -year periods.
А потом — в ополчение доброю волей,
And then - in the militia with good will,
Мешковатость, пенсне кабинетный защем...
Squeezing, cabinet pince -nez ...
— Почему не стрелялся?! Оружия, что ли,
- Why didn't you shoot?! Weapons, or something,
Вам не дали?! А — палка зачем?
They didn’t give you?! And - why?
...Знаю, знаю я поле ржаное,
... I know, I know the rye field,
Когда в “юнкерсах”, в “хеншелях” небо черно,
When in the "Junkers", in the "Haunlet" the sky is black,
Нет снарядов, орудье не бьёт ни одно...
There are no shells, not a single one hits the gun ...
Трое суток метался — и в подлой измене
Three days darted - and in vile treason
Не убив себя! — сдался, и вот виноват...
Without killing yourself! - Give -up, and here is to blame ...
Эх! я всех их! я всех бы сейчас — на колени!
Eh! I am all of them! I would now - on my knees!
Пред тобою, русский солдат!!
Before you, Russian soldier !!
Что-то там, по воронкам, их мало лежало!
Something there, in funnels, they lay little!
Кто лежал — тот срывал комиссарские шпалы,
Who lay - he tore off the commissar sleepers,
Хоронил средь зелёной травы...
Buried in the midst of green grass ...
Рвали когти в Москву господа генералы,
Generals tore the claws to Moscow,
Деранула за Волгу Москва из Москвы...
I furred Moscow from Moscow from Moscow ...
Завтра — праздник... Уж флаги за зоною алы,
Tomorrow is a holiday ... already flags behind the Ala zone,
Уж белеет, крепчает зима.
Winter is getting white.
Где теперь ты? Таскаешь ли шпалы
Where are you now? Whether you drag sleepers
На дороге Тайшет-Колыма?
On the road Taishet-Kolyma?
Под Норильском волочишь цынготное горе?
Under Norilsk, you dragging a chicken grip?
В ледовитой ли тьме Воркуты?
Is Vorkuta's Arctic darkness?
Или сосны кряжуешь на вьюжной Печоре?
Or are you riding pines on a bumber of Pechora?
Или уголь долбишь в подземельях Инты?
Or are coal hugs in the dungeons of Ints?
Помнишь — воздух, застойный, как в яме,
Remember - air, stagnant, like in a pit,
Своды серые старой добротной тюрьмы,
Gray vaults of an old solid prison,
Где июльскими тёмными долгими днями
Where July dark long days
О великом и малом печалились мы?
We were sad about the great and small?
Кто там не был! какие огни не сходились!
Who was not there! What lights did not converge!
Монархист ли, марксист ли, — но только б не раб.
Monarchist Lee, Marxist Lee - but only not a slave.
И сшибались до пены, до ярости бились,
And knocked to foam, fought to fury,
Хлебной крошкой, табачною пылью делились,
Bread crumbs, tobacco dust was shared,
Обнимались на смерть, уходя на этап.
Hugged to death, leaving for the stage.
Невесомая мысль! — для стихов и для лекций
A weightless thought! - for poems and for lectures
Вечерами сдвигались, под лампами дым, —
In the evenings they moved under the smoke lamps -
Атом. Гоголь. Барокко. Наследственность. Рим. —
Atom. Gogol. Baroque. Heredity. Rome. -
И учёные сыпали блёстки коллекций
And scientists poured out the shit of collections
Неучёным, но тёртым друзьям молодым.
Unaccountable, but grated friends of young.
Хмуро слушали, как на духу.
They frowned, as if in spirit.
Зёрна брали, с усмешкой отвеяв труху:
The grains were taken, with a grin, answering the dust:
Отхватили нужды эти русские парни —
These Russian guys grabbed the needs -
И в навозную бочку впрягались попарно,
And in a dung barrel they harnessed in pairs,
И сбирали картофельную шелуху.
And they took the potato husk.
Умудрила их жизнь! От Норвегий до Ливий
Militated their life! From Norwegia to Libya
Исходили Европы красу и тщету,
Europe proceeded to beauty and futility,
Повидали, где мягче, сытей и счастливей,
We have seen where it is softer, fifter and happier,
И вернулись в родимую нищету.
And they returned to his native poverty.
Тут их ждали. Тут выдержать буйные дрожжи
Then they were waiting for them. Here to withstand violent yeast
Запахнулась вкруг них крепостная стена...
The fortress wall smelled around them ...
Неприютная Русь! Что ты знаешь? Быть может,
Unacceptable Rus'! What do you know? May be,
Этой самой закланною молодёжью
This very stuck youth
Ты и будешь когда-нибудь спасена?..
Will you ever be saved? ..
1946
1946
Солженицын А.И. Тюремные стихи - ВАНЬКА-ВСТАНЬКА
Солженицын А.И. Тюремные стихи - МЕЧТА АРЕСТАНТА
Солженицын А.И. Тюремные стихи - РОМАНС
Солженицын А.И. Тюремные стихи - ВЕЧЕРНИЙ СНЕГ
Все тексты Солженицын А.И. Тюремные стихи >>>